Высшие судебные инстанции продолжают менять отношение к наказанию для бизнеса
Позиции Конституционного и Верховного судов России, выраженные в решениях, неоднократно становились причиной для внесения изменений в действующее законодательство. Что характерно, все чаще предметом исследований указанных судебных инстанций становятся нормативные предписания, определяющие деятельность (ответственность) юридических лиц.
По всей видимости такая тенденция стала возможной в силу высокой деловой активности, которая в настоящее время разворачивается на фоне происходящих событий в бизнес-индустрии. Дело в том, что коммерческие организации, продолжая находиться под неусыпным контролем со стороны правоохранительных органов, и перманентно подвергаясь различным проверкам и запросам, уже не смотрят на применяемые к ним штрафные санкции, как на «государственную меру финансового воспитания». Сегодня практически любые решения представителей полиции, прокуратуры и иных служб, которые проводят проверочные мероприятия, нередко подвергаются критике, а в случае несогласия с их логикой, обжалуются.
Между тем, события последних лет (пандемия; нападки со стороны западных контрагентов, а также их многочисленный уход с российского рынка, по причине начала СВО) показывают, что большинство компаний и юридических лиц были вынуждены перестраивать свою работу. Это не могло не сказаться на их состоянии, а потому мнение о том, что внимание государства к их деятельности должно быть не «карательным», а таким же деловым, стало причиной для принятия ряда судебных позиций. Однако, нельзя утверждать, что такое внимание будет взаимным.
В первую очередь, это коснулось отношений, которые выстраивают отечественные компании с нерезидентами. Заслуживает внимания позиция Верховного суда РФ, охватывающая один из самых сложных и спорных моментов в текущей практике – финансовые расчеты с контрагентом, который является иностранным лицом. В одном из последних обзоров была включена позиция Верховного суда РФ (Обзор судебной практики по отдельным вопросам применения статьи 15.25 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 26 июня 2024 года), которая заключается в недопустимости наличного расчета в указанных отношениях, и де-факто обязывает компанию, заключившую договор с нерезидентом, проверять наличие у него расчетного счета. В случае, если компания проигнорирует настоящее требование, её действия будут признаны финансовым правонарушением. Качество этой позиции носит спорный характер, поскольку ВС РФ по сути вменяет работодателям новую обязанность. В таком положении становится непонятно, как защищать себя компании, если работник, предоставивший счет для проверки потом закроет его, и обвинит организацию в нарушении его трудовых прав. По всей видимости, работодателям придется делать выбор между тем, какое нарушение обладает меньшее санкционное влияние или тем, насколько организация заинтересована в сохранении отношений с иностранным специалистом.
Еще одним примером «вытачивания» позиции с уклоном на ужесточение мер против валютных нарушений в указанном Обзоре стала та, что была сформирована Верховным судом РФ при оценке наличных операций, проводимых между резидентом и нерезидентом (иностранным лицом) при передаче имущества по договору розничной купли-продажи. Здесь правоприменительная логика направлена на то, что имущество, приобретаемое для нужд юридического лица, не может в дальнейшем было отторгнуто по договору розничной купли-продажи физическому лицу, при условии, что такое имущество ранее использовалось как средство осуществления предпринимательской деятельности. Суд, определяя это, сослался на требования ст. 492 Гражданского Кодекса РФ, устанавливающей права и обязанности сторон по сделке, связанной с розничной куплей-продажей. Безусловно, что формальное понимание такой ситуации несколько спорно, поскольку, учитывая требования действующего законодательства, ВС не учел одно обстоятельство – не возможность установления на момент разрешения дела (неподтвержденность обстоятельства) того, что переданное имущество не будет использоваться физическим лицо для предпринимательских целей. Конечно, в первую очередь, следует думать о чистоте сделки, вот только в таком случае не понятно, каким образом это согласуется с требованиями действующего законодательства, определяющего право на отторжение любого имущества, свободного в гражданском обороте.
Спорность выраженных позиций свидетельствует о том, что правоприменительная логика в оценке валютных операций становится бескомпромиссной. В особенности это проявляется в отношениях с нерезидентами (иностранными контрагентами). В любом случае, возникает вопрос: «Стоит ли это рассматривать как полное «очищение» финансовой отчетности от следов иностранных компаний, или таким образом суд предоставляет преимущественно право на общение именно с компаниями российской регистрации». В какой-то мере это подтвердил Конституционный суд РФ, продолжающий расширять возможности юридических лиц именно с российской регистрацией, находя требования административного законодательства по части признания ряда положений несправедливыми. Так, Постановлением от 18.07.2024 N 39-П «По делу о проверке конституционности положения части 1.3-3 статьи 32.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с жалобой общества с ограниченной ответственностью «НТСИ Телеком» Конституционный суд указал на неконституционность норм, препятствующих уплате административного штрафа юридическим лицом в меньшем размере, при условии, если данный штраф назначен на основании проверки, проводимой органами прокуратуры. Выразив такую позицию КС указал, что федеральное законодательство должно быть подвергнуто изменениям по части не только указанного вида контроля, но и остальных видов, вне зависимости от целей и субъектов его реализации.